«Главный вопрос в том, кто кого сумеет пережить раньше»

Кое-кто позавчера сделал назначение, которое он очень долго откладывал. Потому что боялся. Но, видимо, личная стабильность ее гаранта находится в таком состоянии, что дальше тянуть с этим назначением уже было некуда.

Вот принято считать, что перемена местами фигурантов беларуского правительства ничего не меняет. Потому что фигуранты беларуского правительства ничего не решают и ни на что не влияют. Но, во-первых, это не точно. Кое на кого они все-таки влияют. По крайней мере некоторые и иногда.

Но в данном случае суть не в этом. Суть в том, что, назначив Крутого главой своей администрации, кое-кто подтвердил его в статусе наследника.

И заметь, я говорю не про преемника, который мог бы кое-кого подменить, если кое-кто вдруг устанет. Я говорю про наследника. Который должен кое-кого сменить, когда кое-кого не станет.

На самом деле Крутой получил статус наследного принца, еще когда его назначили послом Беларуси в России. И особенно после того, как Крутой посол Беларуси в России получил полномочия заместителя премьера Головченко. Во-первых, это было такое испытание, а во-вторых, школа жизни.

Потому что для гаранта беларуской стабильности нет ничего важнее, чем умение гарантировать свою стабильность среди старшего союзника. Текущий гарант тридцать лет занимался этим с таким успехом, что сейчас, кроме старшего союзника, гарантировать беларускую стабильность уже некому. Поэтому любому будущему гаранту надо понимать, как это надо правильно делать. Опять же, и старшего союзника полезно приучить к будущему гаранту.

Просто раньше статус Крутого наследного принца был мало кому очевиден. Хотя по некоторым признакам можно было и догадаться. В беларуском телевизоре Крутой—посол в России появлялся чаще любого свидетеля стабильности самого высокого уровня. Не чаще гаранта, конечно. Это было бы с его стороны самонадеянно. Но остальных чаще.

И вел он себя при этом как текущий гарант. У посла Крутого это не всегда получалось, но он старался. То делал разносы фигурантам беларуского правительства, то боролся с проявления беларуского экстремизма в России.

Но раньше Крутой—наследный принц был далеко. А сейчас близко. Так что про его новый статус скоро сообразят даже не очень дальновидные свидетели стабильности высокого уровня.

И поэтому кое-кто так тянул с назначением.

Если ты назначаешь себе наследника, то это значит, что уже не веришь в свое долгое светлое будущее. А если ты сам не веришь, то почему должны верить другие?

А когда ответственные государственные лица перестают верить в светлое будущее старого гаранта, вектор их лояльности может переместиться в сторону нового.

А, во-вторых, статус наследного принца меняет людей. Даже если раньше этот человек был замечен только в личной преданности, а ни в чем дурном замечен не был. Особенно, если он ни в чем дурном замечен не был. Почему его ни в чем дурном не заметили? Потому что притворялся. А зачем честному человеку притворяться? Потому что задумал что-то недоброе.

И я хочу тебе сказать, что с наследными принцами всякие нехорошие вещи случались, бывает, чаще чем с гарантами стабильности. Тут ведь главный вопрос в том, кто кого сумеет пережить раньше.