«Не может санитарка взять скальпель и прооперировать человека — ей надо получить знания. То же самое с госзакупками»

В Беларуси ужесточили требования к госзакупкам. Как следует из постановления Совета министров, которое опубликовано на национальном правовом интернет-портале, теперь участники процесса должны соответствовать дополнительным требованиям. В частности, физические лица, в том числе ИП, должны быть «чисты», с точки зрения властей — не иметь отношения к «экстремистской» и «террористической» деятельности и не быть включенными в соответствующие списки.

Впрочем, сомнительно, что и прежде в госзакупках могли участвовать «экстремисты и террористы», так что теперешняя новелла скорее техническая. Но вот насколько система госзакупок в Беларуси в принципе прозрачна и всем ли доступна, или только определенному кругу избранных?

Например, в Евросоюзе система довольно прозрачна, а законодательство о госзакупках единое для всех стран-участниц, хотя некоторые государства дополнительно регулируют закупки национальным законодательством.

В Китае на этот счет есть целых два закона, «О торгах» и «О госзакупках», а одна из особенностей — за счет бюджета разрешается закупать только отечественные товары (если только нет большой разницы в цене и когда товары предназначены для использования за границей).

В Японии каждое госучреждение имеет право осуществлять закупки самостоятельно, но при этом торги строго контролируются. Если чиновников уличат в сговоре при проведении тендеров, им грозит тюремное заключение.

В Беларуси современный закон о госзакупках был принят в 2012 году (до этого действовал закон о поставках товаров для госнужд), и с тех пор неоднократно дополнялся и изменялся. Полномочия в этой сфере отданы Совету министров, который определяет все основные моменты, от площадок торгов до условий допуска иностранных поставщиков.

До недавнего времени, объясняет Филину специалист по закупкам, юрист проекта ОТКРЫТЫЕ ЗАКУПКИ Ольга Працкевич, беларусская система госзакупок развивалась в принципе неплохо:

— Принятый в 2012 году закон — это был позитивный момент, — отмечает юрисконсульт, — и мы постепенно шли к тому, что процедура госзакупок становилась все более прозрачной. В 2019 году был запущен сайт ГИАС — портал, на который стекались все закупки, государственные и негосударственные, и любой человек мог посмотреть, какие закупки проводятся в стране. Не во всех государствах такая информационная система существует, и для Беларуси это было замечательно.

Что случилось после 2020 года? Все начало закрываться и изменяться, и я бы не сказала, что в лучшую сторону.

В первые годы, когда был принят закон о госзакупках, не было наказаний за его нарушения, больше разъяснительной работы — что, опять же, говорило о том, что система открыта и готова меняться.

Любая организация могла подать запрос, что и как ей делать, и МАРТ четко и быстро отвечал, давал официальное разъяснение по спорным вопросам.

Исполнения бюрократических процедур, уточняет аналитик, при этом не требовали до буковки. Так, заказчиков закупок не наказывали за отсутствие паспортных данных физлиц-участников в открытом доступе на портале.

«Специалист по закупкам у нас — это «мальчик для битья»

Однако после 2020 года настрой чиновников на диалог изменился:

— И с каждым годом приходят новшества, которые все больше закрывают систему, — констатирует Ольга Працкевич. — К примеру, начали активно использовать пункты по мобилизационной подготовке.

Это позволяет скрывать конкурентов, мы видим только победителей и сумму, но не знаем ни технических требований к закупке, ни что именно закупалось, ни конкурентных предложений. И я пока не видела закупок, которые бы реально соответствовали этому пункту. По нему закупаются для территориальной обороны — это нарушение; однако наказаний за него я не встречала.

В 2024 году должны были рассмотреть запрет на участие в госзакупках аффилированных лиц (например, если у компаний один адрес, один директор, то они не могут участвовать в паре). Но это нововведение принято не было.

С одной стороны, как специалист по закупкам, считаю, что это неплохо — участие аффилированных лиц не мешает другим участвовать, но позволяет закрыть процедуру. Например, когда маленький объем закупки, или ремонт в неудобном месте, и никто не хочет участвовать, а нужно не менее двух участников, чтобы процедура состоялась.

Но есть и минус — таким образом часто скрываются нарушения. В техническое задание вкладываются такие нюансы, что реально никто не может участвовать в закупке, а аффилированные лица заявляются, и пожалуйста, процедура состоялась.

Еще одним негативным моментом юрист называет отказ МАРТ рассматривать жалобы от физических лиц. Даже если специалист увидел нарушения, его обращение проигнорируют, а закупка будет считаться состоявшейся. Хотя, по идее, это было бы в интересах самого ведомства:

— МАРТ физически не справляется. Когда в день проходит больше 1000 закупок, нет таких специалистов, которые будут их перелопачивать и выявлять нарушения. И то, что не дали добро на обращения граждан — плохо.

Еще один немаловажный аспект — люди, отвечающие за проведение госзакупок на предприятиях. В беларусских реалиях, с горечью говорит Ольга Працкевич, это «мальчики для битья»:

У нас специалист по закупкам — это лицо, которое назначил директор. Для должности особое образование (юридическое или экономическое) не требуется, нужны только курсы. А курсы в настоящий момент представляют из себя максимум недельную вычитку закона.

Раз в три года специалист обязан обновлять эти курсы — в случае «серьезном» это будет, опять же, недельная подготовка, все остальное — на два часа сходил, послушал.

Притом ответственность огромная. Стоимость закупок разная, бывает, что больше, чем стоит квартира, а по закону, даже если ты не взял ничего себе в карман, но провел процедуру неверно — ты возмещаешь убыток государству. И люди ходят под уголовной статьей, буквально плачут от того, что не понимают нюансов; а срок хранения документов — не менее 5 лет или до проведения проверки.

Я считаю, это просто нонсенс. Не может санитарка, даже очень хорошая и умная, взять скальпель и прооперировать человека — ей надо получить знания и опыт. То же самое с госзакупками, где есть куча нюансов, и 99% нарушений — только из-за незнания.

«Если человек уже в «экстремистском» статусе, вряд ли он находится в Беларуси»

Новшества, принятые в сфере госзакупок в 2024 году, не такие страшные, как сразу кажется, считает Ольга Працкевич. Пункт об «экстремистах» и «террористах», по ее мнению, больше направлен на запугивание, чем на реальные действия:

— На бумаге мы имеем ограничения для участников, если те были замешаны во взяточничестве, и запрет для тех, кто в «экстремистском» списке. Но в этот список можно попасть только по решению суда, — без такового, если у человека где-то была фотография на митинге, это не значит, что он не может участвовать в госзакупках.

А с другой стороны, если человек уже в «экстремистском» или «террористическом» статусе, вряд ли он находится в Беларуси и желает участвовать в госзакупке.

Но есть другие, на мой взгляд, очень негативные изменения. В частности, увеличен верхний порог заупки из одного источника: раньше это было до 300 базовых величин, теперь — 500.

Эта процедура и так не самая прозрачная, с нарушениями в 90% случаев, просто вал коррупции. Изменения еще больше усугубляют ситуацию. Можно в течение одного дня провести закупку на большую суму, простор для злоупотреблений большой, а для беларусской экономики такие вещи идут только в минус.

«Больше контроля, меньше возможностей для коррупции»

— Очевидно, что пока система госзакупок в Беларуси все больше закрывается, мы не знаем ни о нарушениях, ни о коррупции в этой сфере. А в будущем, на ваш взгляд, что будет лучше для беларусской экономике — вернуться к тому, с чего начинали, или использовать опыт других стран, соседей по региону, стран ЕС?

— Думаю, в идеале было бы сочетать то и другое: и «откатиться» на уровень до 2020 года, когда система развивалась и была более открытой, и взять то лучшее, что есть в соседних странах.

Например, в России это требования к подготовке специалистов. Там есть разные уровни компетенций: специалист, который оформляет процедуру, но не принимает никаких решений, те, кто принимают решения, и ответственное лицо, которое ставит свою подпись.

Эти люди обязательно с высшим образованием, экономическим либо юридическим, плюс годичные курсы. Конечно, в РФ есть свои нюансы, связанные с размерами государства, но вот этот момент стоило бы перенять.

В Молдове, чей опыт я также изучала, нет площадки госзакупок, аналогичной нашему ГИАС, но любое физическое лицо, если увидит нарушение, может обратиться в комитет по коррупции — и обращение в обязательном порядке рассмотрят. Было немало случаев, когда в результате снимали с должностей ответственных лиц.

Если подобное примут в Беларуси — конечно, будет большой объем и дурацких жалоб, и в то же время — больше контроля, меньше возможностей для коррупции и фиктивных отписок от министерства.