Все решает местный «Швондер». Как происходит трудоустройство «неблагонадежных» медиков

Постоянный отток специалистов из медицины – глобальный тренд в нашей стране последние годы. Правительство пытается бороться с этим привычными способами: репрессиями, шантажом и угрозами. При этом возникает сложная для чиновников дилемма: так как среди врачей и медсестер было много «вольнодумцев», избранный курс на полное очищение медицинский госучреждений от неблагонадежных грозит коллапсом системе здравоохранения.

Несколько медиков, находящихся сегодня в Беларуси, на условиях анонимности рассказали нам о том, как проходит процесс трудоустройства на свободные вакансии в государственной медицине и насколько после этого легко уволиться. Чаще всего речь идет о специалистах, в которых медучреждения крайне нуждаются.

Монолог первый

Вариантов поиска работы много, как и вакансий: банк вакансий, объявления, работу ищут по «сарафанному радио», иногда сразу приходят в отдел кадров. Твою кандидатуру обсудят с заведующим отделением или старшей медсестрой (для среднего персонала и санитарок), а для врачей уже надо согласовывать с начмедом или главврачом.

Помимо этого, в каждом крупном учреждении есть заместитель главврача по безопасности, кадрам и режиму. По крайней мере, это касается ЦРБ, областных/горбольниц, РНПЦ. Если все начальники от медицины не против твоей кандидатуры, заполняется анкета для «безопасника», и с ней направляют к местному «Швондеру».

Тот с тобой разговаривает, узнает, насколько ты лоялен к власти, чист перед законом и забирает. Обычно проверка занимает пару дней. Если ты работал в госорганизациях последние 3—5 лет, то они сами направляют запрос за характеристикой с предыдущего места работы.

Далее все зависит от того, насколько «Швондер» желает выслужиться. Он может написать, что ты в меру благонадежен, понимая, что найти квалифицированного специалиста сейчас проблема. А может указать, что кандидат «был замечен». Очевидно, что всех проверяют по «базе экстремистов».

Могут быть и другие характеристики, например: «склочен», «скандален», «пьет» — это уже привет от предыдущего работодателя, с которым плохо разошлись, и он занимается мелкими пакостями. Причем если ты «неблагонадежен», 99% того, что на работу не возьмут. Зато у выпивающих шансы значительно выше.

В итоге можно смело утверждать, что сейчас решение о том, брать человека на работу или нет, лежит не на руководстве больницы, а скорее за больничным «чекистом». Это касается должностей от санитарки-дворника до простого врача.

Если же речь идет о приеме на работу должностного лица: заведующего, зама и уж тем более главврача, кандидатура согласуется выше. Это может быть гор/облздрав, отделы идеологии, МВД, ГБ. Такая проверка обычно занимает уже пару недель.

‍Монолог второй

‍Находится кандидат (через объявление, личные связи, просто с улицы), и после с ним проводят собеседование с профильным заместителем главного врача или заведующим кафедрой. Если кандидатура подходит, человека отправляют к больничному «кгбшнику», а тот направляет запрос на характеристику с предыдущего места работы (ответ в течение месяца) и в МВД.

Решение об отказе принимает лично и единолично «кгбшник». Часто реальные причины отказа не сообщаются, кандидату могут сказать, что специалист его профиля учреждению больше не нужен.

Если же проводятся кадровые решения на внутреннем уровне: перезаключение контракта, аттестация — характеристику обычно пишут более лояльно и двусмысленно. Её также подписывает «кгбшник» и руководители отделов, к которым относится кандидат.

Уволить неугодных могут под давлением, заставляя писать «по соглашению сторон», в противном случае угрожают тем, что «испортят характеристику» или «уволят по статье». Но если есть возможность и человек не сильно мозолит глаза, стараются просто дождаться окончания контракта и после его не продляют.

С совместителями в ВУЗах еще проще: все их договоры изначально срочные. Пришло лето — всех убирают, осенью всё по-новой (в том числе и характеристики). Поэтому, если заведующий кафедрой упустил август для запросов к «безопаснику», сентябрь будет тяжелым.

Монолог третий

При увольнении с государственного медучреждения должностных лиц пишется заявление, и его согласовывают в исполкоме. Если отпускать не хотят, пугают «страшной» характеристикой, которая обязательно нужна при приеме на новую работу. И действительно, сейчас её требуют не только госорганизации, но и многие частные клиники.

Правда, частники иногда все еще могут на такую формальность закрыть глаза, если не боятся, что их за это прессовать будут (но таких становится все меньше). Заведующих и главврача согласовывают в Комитете здравоохранения.

База, где отмечены все «неблагонадежные», конечно, есть. Я заметил, что сейчас пошло послабление для медиков, что ли. Знаю историю о том, как женщину, занимавшую высокий пост в медучреждении, оставили в должности после задержания, допроса и записи покаянного видео — даже с должности не сняли. Может, подписала бумагу о сотрудничестве?

У нас в поликлинике «идеолух» — один из старых сотрудников. Выполняет свои обязанности формально: собрания проводит для галочки и делает фотографии для отчета. Но при этом подписываться за Лукашенко все равно всех заставил, списки подписавших проверяют в исполкоме. Некоторые коллеги спустили ситуацию «на тормозах»: то паспорт «забыли», то заболели.‍